Женский образ в русской литературе многолик и многогранен. Немало выдающихся русских писателей и поэтов почли за честь отобразить течение жизни через призму женской судьбы. Татьяна Ларина Пушкина и Анна Каренина Толстого, княжна Мери Лермонтова и сестры Прозоровы Чехова - каждая из женских судеб, раскрытых авторами с теплотой и любовью, по-своему отражает течение русской жизни на протяжении нескольких столетий... Женщины в пьесах Островского зависят от окружающей их социальной среды. Это определяет конфликт в подавляющем большинстве пьес. Конфликт между желаемым и действительным, между тем, что «дозволено», и тем, что «не дозволено», определяет многое в построении женского образа Островским. Как правило, главную героиню в пьесе непременно окружают героини второго плана. Они представляют собой как бы вариации на основную тему, отвечая на вопрос: «А что было бы, если бы героиня поступила не так, а иначе?» Это позволяет глубже взглянуть на события, происходящие с персонажами пьесы. В связи с этим замечательны разнообразные и вместе с тем выступающие как одно целое маменьки Островского, пекущиеся о своих чадах, безраздельно любящие их, но зачастую не понимающие их желаний и возможностей. Это матушки Елены Карминой и Липочки Большовой, видящие счастье своих дочерей исключительно в замужестве (причем для них не важно, что это будет за муж, главное, чтобы «приличия» были соблюдены, а там уж «стерпится - слюбится»), Харита Игнатьевна Огудалова - несчастливая мать своих настрадавшихся дочерей, и даже мать Тихона Кабанова - страшная Кабаниха, по-своему безответно любящая своих сына и дочь, желающая им какого-то одного ей понятного счастья... По-разному складываются судьбы их дочерей. Например, героиня «Женитьбы Белугина» сумела победить в себе мелкодворянское чванство и по-настоящему полюбить «не подходящего» ей по сословию мужа. Елена Кармина - одна из немногих героинь Островского, заслужившая свое женское счастье в полной мере. У Липочки из пьесы «Банкрот, или Свои люди - сочтемся» другая судьба, как, впрочем, другая и мечта. Замужество для нее - лишь возможность уйти из-под угнетающей родительской опеки, выйти, что называется, «в свет» (при этом она в полной мере дитя своего сурового и нечуткого отца: не видя от него в детстве ласки и родительской доброты, она, естественно, не может ответить ему тем же, хладнокровно отправляя его в долговую яму ради собственного благополучия). За судьбу Липочки, ставшей Олимпиадой Самсоновной, можно не опасаться, ибо такие выживают в любых жизненных перипетиях... Однако самые яркие, наполненные женские образы, созданные Островским, говорят о том, что понятие счастья для женщины несовместимо с понятиями обмана, несправедливости, лжи себе и другим. Ни Катерина, ни Лариса Огудалова не смогли жить в неправде, обмане самих себя ради внешнего благополучия. Катерина, живя в доме матери мужа, где все подчинено ханжеству Кабанихи, невозможности раскрытия истинного чувства, не умеет «выставиться» и «похвалиться», но готова всему подчиняться. Не видя со стороны мужа доброго к ней отношения (которое скрыто под маской страха перед матерью), Катерина безудержно ищет возможности любить и быть любимой. Борис для нее - это скорее быстро осуществляемая мечта, чем реальный человек. Он олицетворяет возможность свободы, полета, достижения счастья. Нереальность объединения своих желаний и окружающей ее действительности заставляет предельно честную с самой собой Катерину уйти из жизни. Ее смерть - это подтверждение ее силы и свободы, воли и независимости. Протестом против подлости и низости, бесхарактерности и пресмыкания звучат и поступки, совершенные Ларисой Огудаловой. Это как ее отъезд с Паратовым за реку, так и отказ принять «помощь» зарвавшихся купцов - Кнурова и Вожеватова. Возможность оставаться самой собой (пусть брошенной, но любящей женщиной, не ставшей игрушкой в чужих руках) вполне оплачена Ларисой, ее смертью. Карандышев, пожалуй, пусть невольно, совершает один из самых честных поступков по отношению к Ларисе: он лишает ее жизни, тем самым не давая ей даже возможности пасть. Образы женщин в творчестве Островского принадлежат к лучшим образцам русской литературы, знаменуя собой новый этап в драматургии.
